Николай
Степанович
ГУМИЛЕВ
Степанович
ГУМИЛЕВ
Один из создателей, лидер
и руководитель литературного течения акмеизм, поэт и литературный критик, автор десяти сборников стихотворений и поэм, оказавший неоценимое влияние на русскую поэзию
первой половины ХХ века
и руководитель литературного течения акмеизм, поэт и литературный критик, автор десяти сборников стихотворений и поэм, оказавший неоценимое влияние на русскую поэзию
первой половины ХХ века
Сугубо штатский человек, он ринулся на фронт уже в начале августа 1914 года. Подобно Лермонтову, воевал отчаянно, за отвагу был награжден двумя Георгиевскими крестами
и орденами
и орденами
Именно он «открыл» России Африку, совершив несколько экспедиций
в Абиссинию (вторую – по заданию РАН), привезя бесценные артефакты
и рассказав обо всем этом
в статьях и несравненных стихах
в Абиссинию (вторую – по заданию РАН), привезя бесценные артефакты
и рассказав обо всем этом
в статьях и несравненных стихах
ПОЭТ
ВОИН
ПУТЕШЕСТВЕННИК
Поэзия – это праздник
Поэзия Николая Гумилева –
праздник особенный, экзотический
Поэзия Николая Гумилева –
праздник особенный, экзотический
Открыв том его стихотворений и поэм, вы обязательно «заболеете» Гумилевым на всю жизнь, и каждый год будете открывать для себя все нового и нового поэта.
А начинается все с детства и юности, с африканских стихотворений. Некоторые из них мы показываем вам и так,
как поэт публиковал их в своих первых книгах –
для самостоятельного чтения, и так, как видим, слышим
и понимаем их мы – в словах произнесённых, картинах
и видеокадрах.
Смотрите и слушайте взрослые и детские голоса капитанов – «открывателей новых земель» и голоса самой этой новой земли – далекой в те давние времена Африки, её людей, птиц и зверей, деревьев и трав, пустынь и оазисов, её солнца, воды и песков.
Стихи читают актеры театра-студии "МаскаРад"
В проекте использованы:
А начинается все с детства и юности, с африканских стихотворений. Некоторые из них мы показываем вам и так,
как поэт публиковал их в своих первых книгах –
для самостоятельного чтения, и так, как видим, слышим
и понимаем их мы – в словах произнесённых, картинах
и видеокадрах.
Смотрите и слушайте взрослые и детские голоса капитанов – «открывателей новых земель» и голоса самой этой новой земли – далекой в те давние времена Африки, её людей, птиц и зверей, деревьев и трав, пустынь и оазисов, её солнца, воды и песков.
Стихи читают актеры театра-студии "МаскаРад"
В проекте использованы:
- электронное собрание сочинений "Николай Гумилев" https://gumilev.ru
- фрагменты тизеров и трейлеров художественных, документальных и музыкальных фильмов, находящихся в открытом доступе видеохостинга https://www.youtube.com
- репродукции картин французского художника-примитивиста Анри Жюльена Фелиса Руссо из онлайн-музея Gallerix https://gallerix.ru
Николай Гумилев
Слово
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.
А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.
Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.
Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это — Бог.
Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.
Дата создания: до 31 августа 1919 года
В 1913 году по заданию Санкт-Петербургской академии наук и Музея антропологии и этнографии Гумилев отправился в командировку
в Абиссинию для сбора и покупки этнографических коллекций, сбора фотоматериала и записей фольклора.
В наши дни в Музее хранится 242 стеклянных негативов,
107 этнографических предметов и 4 картины эфиопских художников, собранные экспедицией Н.С. Гумилева.
Подробнее: Электронная база данных коллекций Музея антропологии
и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера)
в Абиссинию для сбора и покупки этнографических коллекций, сбора фотоматериала и записей фольклора.
В наши дни в Музее хранится 242 стеклянных негативов,
107 этнографических предметов и 4 картины эфиопских художников, собранные экспедицией Н.С. Гумилева.
Подробнее: Электронная база данных коллекций Музея антропологии
и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера)
Это одна из самых ранних коллекций этнографических снимков
с территории Восточной Африки, в которой запечатлены бытовые сцены на улицах селений и деревень, население страны, одежда, жилище, бытовая утварь, памятники архитектуры, памятники письменности, пейзажи. Многие снимки отражают уже давно исчезнувшую культуру местных народов, запечатленную до начала их интенсивных контактов
с европейцами. Описания коллекций, сделанные собирателями, также имеют большое научное значение.
с территории Восточной Африки, в которой запечатлены бытовые сцены на улицах селений и деревень, население страны, одежда, жилище, бытовая утварь, памятники архитектуры, памятники письменности, пейзажи. Многие снимки отражают уже давно исчезнувшую культуру местных народов, запечатленную до начала их интенсивных контактов
с европейцами. Описания коллекций, сделанные собирателями, также имеют большое научное значение.
Экспонаты Эфиопской коллекции Николая Гумилева в Музее антропологии
и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамере) Российской академии наук
и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамере) Российской академии наук
 |  |  |  |  |  |
“
Я собирал этнографические коллекции, без стеснения останавливал прохожих, чтобы посмотреть надетые на них вещи, без спроса входил в дома и пересматривал утварь, терял голову, стараясь добиться сведений о назначении какого-нибудь предмета
у не понимавших, к чему все это, хараритов. Надо мной насмехались, когда я покупал старую одежду, одна торговка прокляла, когда я вздумал ее сфотографировать,
и некоторые отказывались продать мне то, что я просил, думая, что это нужно мне для колдовства. Эта охота за вещами увлекательна чрезвычайно: перед глазами мало-помалу встает картина жизни целого народа и все растет нетерпенье увидеть ее больше
и больше.
у не понимавших, к чему все это, хараритов. Надо мной насмехались, когда я покупал старую одежду, одна торговка прокляла, когда я вздумал ее сфотографировать,
и некоторые отказывались продать мне то, что я просил, думая, что это нужно мне для колдовства. Эта охота за вещами увлекательна чрезвычайно: перед глазами мало-помалу встает картина жизни целого народа и все растет нетерпенье увидеть ее больше
и больше.
ЧИТАЕМ, СМОТРИМ, СЛУШАЕМ
Я и Вы
Дата создания: Июль 1917 года
Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из другой страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.
Не по залам и по салонам,
Темным платьям и пиджакам —
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.
Я люблю — как араб в пустыне
Припадает к воде и пьет,
А не рыцарем на картине,
Что на звезды смотрит и ждет.
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Читает Леонид Твердяков
| Видеосюжет |
Носорог
Дата создания: 7 декабря 1907 года
Видишь, мчатся обезьяны
С диким криком на лианы,
Что свисают низко, низко,
Слышишь шорох многих ног?
Это значит — близко, близко
От твоей лесной поляны
Разъяренный носорог.
Видишь общее смятенье,
Слышишь топот? Нет сомненья,
Если даже буйвол сонный
Отступает глубже в грязь.
Но, в нездешнее влюбленный,
Не ищи себе спасенья,
Убегая и таясь.
Подними высоко руки
С песней счастья и разлуки,
Взоры в розовых туманах
Мысль далеко уведут,
И из стран обетованных
Нам незримые фелуки
За тобою приплывут.
Читает Андрей Ашурков
| Видеосюжет |
Гиппопотам
Дата создания: 1911 год
Гиппопотам с огромным брюхом
Живет в Яванских тростниках,
Где в каждой яме стонут глухо
Чудовища, как в страшных снах.
Свистит боа, скользя над кручей,
Тигр угрожающе рычит,
И буйвол фыркает могучий,
А он пасется или спит.
Ни стрел, ни острых ассагаев, —
Он не боится ничего,
И пули меткие сипаев
Скользят по панцирю его.
И я в родне гиппопотама:
Одет в броню моих святынь,
Иду торжественно и прямо
Без страха посреди пустынь.
Читает Матвей Дубовский
| Видеосюжет |
Рисунок акварелью
Дата создания: 20 июля 1911 года
Пальмы, три слона и два жирафа,
Страус, носорог и леопард:
Дальняя, загадочная Каффа,
Я опять, опять твой гость и бард!
Пусть же та, что в голубой одежде,
Строгая, уходит на закат!
Пусть не оборотится назад!
Светлый рай, ты будешь ждать,
как прежде.
Читает Мария Костицына
| Видеосюжет |
“
Дорога напоминала рай на хороших русских лубках: неестественно зеленая трава, слишком раскидистые ветви деревьев, большие разноцветные птицы и стада коз
по откосам гор. Воздух мягкий, прозрачный и словно пронизанный крупинками золота. Сильный и сладкий запах цветов. И только странно дисгармонируют со всем окружающим черные люди, словно грешники, гуляющие в раю, по какой-нибудь
еще не созданной легенде...
по откосам гор. Воздух мягкий, прозрачный и словно пронизанный крупинками золота. Сильный и сладкий запах цветов. И только странно дисгармонируют со всем окружающим черные люди, словно грешники, гуляющие в раю, по какой-нибудь
еще не созданной легенде...
ЧИТАЕМ СТИХИ
Капитаны
На полярных морях и на южных,
По изгибам зеленых зыбей,
Меж базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей.
Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель,
Чья не пылью затерянных хартий, —
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь
И, взойдя на трепещущий мостик,
Вспоминает покинутый порт,
Отряхая ударами трости
Клочья пены с высоких ботфорт,
Или, бунт на борту обнаружив,
Из-за пояса рвет пистолет,
Так что сыпется золото с кружев,
С розоватых брабантских манжет.
Пусть безумствует море и хлещет,
Гребни волн поднялись в небеса,
Ни один пред грозой не трепещет,
Ни один не свернет паруса.
Разве трусам даны эти руки,
Этот острый, уверенный взгляд
Что умеет на вражьи фелуки
Неожиданно бросить фрегат,
Меткой пулей, острогой железной
Настигать исполинских китов
И приметить в ночи многозвездной
Охранительный свет маяков?
Дата создания: июнь 1909 года
Абиссиния
Между берегом буйного Красного Моря
И Суданским таинственным лесом видна,
Разметавшись среди четырех плоскогорий,
С отдыхающей львицею схожа, страна.
<...>
II
Колдовская страна! Ты на дне котловины,
Задыхаешься, льется огонь с высоты,
Над тобою разносится крик ястребиный,
Но в сияньи заметишь ли ястреба ты?
Пальмы, кактусы, в рост человеческий травы,
Слишком много здесь этой паленой травы,
Осторожнее! В ней притаились удавы,
Притаились пантеры и рыжие львы.
По обрывам и кручам дорогой тяжелой
Поднимись, и нежданно увидишь вокруг
Сикоморы и розы, веселые села
И зеленый, народом пестреющий, луг.
Здесь колдун совершает привычное чудо,
Там, покорна напеву, танцует змея,
Кто сто таллеров взял за больного верблюда,
Сев на камне в тени, разбирает судья.
Поднимись еще выше! Какая прохлада!
Словно позднею осенью пусты поля,
На рассвете ручьи замерзают, и стадо
Собирается кучей под кровлей жилья.
Павианы рычат средь кустов молочая,
Перепачкавшись в белом и липком соку,
Мчатся всадники, длинные копья бросая,
Из винтовок стреляя на полном скаку.
И повсюду, вверху и внизу, караваны
Дышат солнцем и пьют неоглядный простор,
Уходя в до сих пор неоткрытые страны
За слоновою костью и золотом гор.
Как любил я бродить по таким же дорогам,
Видеть вечером звезды, как крупный горох,
Выбегать на холмы за козлом длиннорогим,
На ночлег зарываться в седеющий мох.
Есть музей этнографии в городе этом
Над широкой, как Нил, многоводной Невой,
В час, когда я устану быть только поэтом,
Ничего не найду я желанней его.
Я хожу туда трогать дикарские вещи,
Что когда-то я сам издалека привез,
Чуять запах их странный, родной и зловещий,
Запах ладана, шерсти звериной и роз.
И я вижу, как знойное солнце пылает,
Леопард, изогнувшись, ползет на врага,
И как в хижине дымной меня поджидает
Для веселой охоты мой старый слуга.
Дата создания: Осень-зима 1918 года
Жираф
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далеко, далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
— Ты плачешь? Послушай… далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Дата создания: 9 октября 1907 года
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далеко, далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
— Ты плачешь? Послушай… далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Дата создания: 9 октября 1907 года
Но трусливых душ не было меж нас,
Мы стреляли в них, целясь между глаз.
Древний я отрыл храм из под песка,
Именем моим названа река,
И в стране озер пять больших племен
Слушались меня, чтили мой закон.
Но теперь я слаб, как во власти сна,
И больна душа, тягостно больна;
Я узнал, узнал, что такое страх,
Погребенный здесь в четырех стенах;
Даже блеск ружья, даже плеск волны
Эту цепь порвать ныне не вольны…"
И, тая в глазах злое торжество,
Женщина в углу слушала его.
Мы стреляли в них, целясь между глаз.
Древний я отрыл храм из под песка,
Именем моим названа река,
И в стране озер пять больших племен
Слушались меня, чтили мой закон.
Но теперь я слаб, как во власти сна,
И больна душа, тягостно больна;
Я узнал, узнал, что такое страх,
Погребенный здесь в четырех стенах;
Даже блеск ружья, даже плеск волны
Эту цепь порвать ныне не вольны…"
И, тая в глазах злое торжество,
Женщина в углу слушала его.
Наплывала тень… Догорал камин,
Руки на груди, он стоял один,
Неподвижный взор устремляя вдаль,
Горько говоря про свою печаль:
"Я пробрался вглубь неизвестных стран,
Восемьдесят дней шел мой караван;
Цепи грозных гор, лес, а иногда
Странные вдали чьи-то города,
И не раз из них в тишине ночной
В лагерь долетал непонятный вой.
Мы рубили лес, мы копали рвы,
Вечерами к нам подходили львы.
У камина
Дата создания: осень 1910 года
Читает В. Н. Распопин
Леонид
Твердяков
Твердяков
Иван Якушев
Мария
Костицына
Костицына
Матвей Дубовский
Андрей Ашурков
Новосибирская областная детская библиотека
им. А. М. Горького
Отдел краеведения и библиографии
Театр-студия "МаскаРад"
им. А. М. Горького
Отдел краеведения и библиографии
Театр-студия "МаскаРад"
